zyablik писал(а):Читала когда-то, что какой-то доцент-филолог, преподаватель одного из московских вузов, переводит классику на молодежный сленг.
Очень мне нравится 66 сонет Шекспира:Зову я смерть. Мне видеть невтерпёж
Достоинство, что просит подаянья...
Достатый в пень, готов я жать на стоп.
Мне жить в ломы, где пашут за ништяк...
Мне казалось, что zyablik знает стихи и сама их здесь поставит. Но...
Для начала все-таки дам классический текст.
66-й сонет Шекспира
Зову я смерть. Мне видеть невтерпеж
Достоинство, что просит подаянья,
Над простотой глумящуюся ложь,
Ничтожество в роскошном одеянье,
И совершенству ложный приговор,
И девственность, поруганную грубо,
И неуместной почести позор,
И мощь в плену у немощи беззубой
И прямоту, что глупостью слывет,
И глупость в маске мудреца, пророка,
И вдохновения зажатый рот,
И праведность на службе у порока.
Все мерзостно, что вижу я вокруг,
Но как тебя покинуть, милый друг!
Перевод С. Маршака
А вот об авторе нижеследующего перевода. Это лингвист, закончил гуманитарный факультет Новосибирского государственного университета. В настоящее время — доцент московского вуза. Один из немногих специалистов по арготизмам. Пишет под псевдонимов Паша Сушкин.
Сонет № 66
(закос под Билла Шекспира)
Достатый в пень, готов я жать на стоп:
Мне жить в ломы, где пашут за ништяк;
Где мазу держит оборзевший жлоб,
Не ладит правда с истиной — никак.
Где честь за блеск подкатом смещена,
Торгаш толкает телок за пятак;
Где ясность совершенств зачмырена,
Круть обувает в легкую — хиляк.
Где режет языки авторитет,
Где грозен фуфлогона умный вид,
Где хмырь лажает искренность, как бред, —
Добро на цырлах перед злом стоит.
Достатый в пень, я б дернул за стоп-кран,
Да без кента сопьется корефан.
И раз уж назвалась груздем, то дам еще одно стихотворение.
Монумент
(вольный закос под Квинта Горация Флакка)
Я засвестил моньюмент, круче сферической призмы,
Выше Останкинской клизмы
вышел на данный момент.
И окологии тлен, как и сквозняк перемен,
Как и времен марафон, в ноль для него отменен.
Нет, я не оптом загнусь, децил меня и немалый
Смерти призыв закосит, чтоб воротиться на Русь.
Мой хиповатый бандан не полиняет, доколе
Тостами летное поле кроет глава-РьР-россиян.
Корка хиляет, что я, гения дар не тая,
С кетчупом, с перчиком, с жаром,
Честь поимел по чуть-чуть
перебродяживать муть
КЛАССИКИ — здешним БАЗАРОМ.
Где коноплей не вполне
порос долгострой коммунизма,
Мне на халяву по жизни
хапнуть бессмертья пришлось.
Эти стихи когда-то (в 1998 году) были напечатаны в журнале "Магазин" сразу после длинного прозаического текста в стиле хармсовских историй про Пушкина Дм. Пригова ("Звезда пленительная русской поэзии"), поэтому долгое время считали, что Паша Сушкин как элемент и продолжение пародии. Но потом появилась статья в "Комсомолке" (от 04.12.1998), где рассказывалось о В. Ш., который занимается переводами классики на сленг. Там был и 66-й сонет, и вот эти строки:
Петрушка, вечный ты хипарь.
В поцоканом клифте. Вруби компутер, что ли.
Читай, балбес, не так, как пономарь.
А с чувством, значит, с толком... далее — по роли...
Нет, безпонотово создан свет,
Раскинь мозгами — башню сносит:
То на диете, то обед.
Ешь три часа — три дня поносит.
Узнали?
В определенной степени это конечно литературное хулиганство, но если подходить с милицейскими мерками к литературе, то придется выкинуть из нее Козьму Пруткова, Веллера, Ерофеева и, само собой, Пелевина.
На бескрайних полях Интернета нашла перепечатанную статью из "АиФ".
- ЕЖЕЛИ вашему чаду в лом учить уроки, вы можете использовать нехитрые технические средства. Ремень, например. Но есть способ лучше. В. Ш., общаясь со своими детьми и наблюдая, как они чтению школьной литературы предпочитают тусовки до пяти утра, нашел его. Он занялся переводом литературных произведений на… молодежный сленг. В его арсенале — "Беспрайсовая Лиза" ("Бедная Лиза"), "Ботанику — атас" ("Горе от ума"), краткий пересказ "Евгения Онегина". Но главное достижение — "Слово о полку Игореве". Великий памятник переведен на молодежный сленг и воровскую "феню": соответственно "Спик о тусовке Гарика-милитариста" и "Роман за гастроль Игорька, сына Славика, Олегова внучка" ("роман" на блатном жаргоне — устный рассказ).
— Сюжет детектива, боевика был интересен для средневековой поэзии, — говорит автор. — А в сленге тоже есть все необходимые для него средства. "Битва" на "махалово" заменяется и т. д. Потери, конечно, неизбежны, но я изначально ориентировался на пересказ, а не на буквальный перевод.
