Зачем вообще стихи?

[Vera Andreeva]

Набрела на статью Сергея Гандлевского о предназначении поэзии. Мне кажется, у всех есть свои мысли на эту тему. Интересно было бы обсудить

Зачем вообще стихи? // Новая газета, 10 июля 2014

Вопрос, который вдруг стал актуальным во времена, когда выпускники гуманитарного факультета гадают — мужчина или женщина Эрих Мария Ремарк. Отвечает на него известный поэт и писатель Сергей ГАНДЛЕВСКИЙ

Думаю, что не сильно ошибусь, если предположу, что подавляющее большинство людей прекрасно обходится без поэзии. И это по-человечески не говорит о них ни хорошо, ни плохо: они просто не получают от стихов удовольствия.

Английский классик Уистан Оден высказался вполне определенно: «poetry makes nothing happen», что можно перевести как «поэзия ничем не оборачивается», или совсем вольно: «поэзия — сотрясение воздуха». И все же безделица поэзии для восприимчивого к ней человека иногда оборачивается эстетической радостью, даже потрясением.

Когда-то в древности стихами (впрочем, по нынешним понятиям довольно необычными) писались священные тексты — считается, что для удобства массового запоминания наизусть. Спустя столетия поэзия опростилась и постепенно стала пристрастием и баловством, вроде спорта, коллекционирования всякой всячины или любви к путешествиям. Баловством-то баловством, но с самыми серьезными вещами: с любовью, со смертью, со смыслом или бессмыслицей жизни и т.п.

Не только великий писатель, но и очень умный человек Лев Толстой считал, что сочинять стихи — все равно что танцевать за плугом. Он, вероятно, имел в виду, что думать на главные темы и так непросто, зачем же еще усложнять себе задачу, отвлекаясь на всякие выкрутасы — размер и рифму. Но чуткие к поэзии люди могли бы возразить, что Толстой, в общем и целом, прав, кроме тех случаев, когда он не прав.

Возьмем для примера такое философское суждение: объективный мир и человеческое мышление имеют принципиально разные начала, поэтому все попытки осмыслить устройство мироздания тщетны. Суждение как суждение — глубокое и горькое, его можно принять к сведению. Но вот как высказался на ту же тему Тютчев:

Природа — сфинкс. И тем она верней
Своим искусом губит человека,
Что, может статься, никакой от века
Загадки нет и не было у ней.

Для чувствительного читателя эти четыре строки тотчас делают отвлеченное философское предположение личным переживанием, дают возможность испытать собственную и сиюминутную эмоцию от старинной выкладки ума. А знать какую-либо точку зрения на предмет и испытать по поводу того же предмета собственное чувство — качественно разные вещи.

Зачем мы посещаем памятные для себя места — двор детства или окрестности дачи, где жили когда-то? Мы разве не знаем заранее, что нас там больше нет, что нет в живых многих людей, с памятью о которых связаны эти пейзажи? Или для нас новость, что время безвозвратно проходит? Всё мы прекрасно знаем, но хотим пережить этот опыт вновь, понарошку воскресить прошлое, убедиться в собственной причастности к печали и радости жизни.

Что-то такое представляет собой и поэзия в сложившемся за последние два с половиной столетия понимании. Ее можно сравнить со снадобьем, под воздействием которого разыгрывается воображение, и человек на время оказывается под обаянием какого-либо авторского настроения или хода мысли, но при этом все-таки отдает себе отчет, чем вызван неожиданный прилив определенных мыслей и чувств. Нечто вроде полусна на заказ.

Вот этот-то, сродни наркотическому, эффект искусства, скорей всего, и раздражал моралиста Толстого. И он имел право на раздражение, поскольку, как мало кто, знал, с чем имеет дело.

Но здесь — перекресток. Если мир и человеческая жизнь в нем — урок с более или менее известным ответом, то поэзия, конечно же, помеха, потому что рассеивает внимание и отвлекает от «учебы». При таком раскладе поэзия может пригодиться лишь в качестве наглядного пособия или мнемонического подспорья.

Но если допустить, что мир возник и существует по мановению непостижимой — личной или безличной — творческой стихии, то искусству, включая и такое бесполезное, как поэтическое, нечего стесняться: соразмерность и равновесие его шедевров пребывают, как кажется, в согласии с загадочными законами и пропорциями мироустройства.

Хочется думать, что именно это имел в виду Пушкин, когда сказал: «Поэзия выше нравственности — или, по крайней мере, совсем иное дело».

Получается, что я так и не ответил на вынесенный в заголовок вопрос «Зачем нужны стихи?». Но это, в конце-то концов, даже утешительно: значит, поэзия — из ряда главных явлений человеческого бытия, смысл которых так и останется вечной головоломкой.

[mirage]

На этот вопрос, как мне кажется, постарался ответить Бродский в своей Нобелевской лекции.

Человек принимается за сочинение стихотворения по разным соображениям:
чтоб завоевать сердце возлюбленной, чтоб выразить свое отношени к окружающей
его реальности, будь то пейзаж или государсво, чтоб запечатлеть душевное
состояние, в котором он в данный момент находится, чтоб оставить -- как он
думает в эту минуту -- след на земле. Он прибегает к этой форме -- к
стихотворению -- по соображениям, скорее всего, бессознательно-миметическим:
черный вертикальный сгусток слов посреди белого листа бумаги, видимо,
напоминает человеку о его собственном положении в мире, о пропорции
пространствак его телу. Но независимо от соображений, по которым он берется
за перо, и независимо от эффекта, производимого тем, что выходит из под его
пера, на его аудиторию, сколь бы велика или мала она ни была, -- немедленное
последствие этого предприятия -- ощущение вступления в прямой контакт с
языком, точнее -- ощущение немедленного впадения в зависимость от оного, от
всего, что на нем уже высказано, написано, осуществлено.
Зависимость эта -- абсолютная, деспотическая, но она же и раскрепощает.

Пишущий стихотворение, однако, пишет его не потому, что он рассчитывает
на посмертную славу, хотя он часто и надеется, что стихотворение его
переживет, пусть не надолго. Пишущий стихотворение пишет его потому, что
язык ему подсказывает или просто диктует следующую строчку. Начиная
стихотворения, поэт, как правило, не знает, чем оно кончится, и порой
оказывается очень удивлен тем, что получилось, ибо часто получается лучше,
чем он предполагал, часто мысль его заходит дальше, чем он расчитывал. Это и
есть тот момент, когда будущее языка вмешивается в его настоящее.
Существуют, как мы знаем, три метода познания: аналитический, интуитивный и
метод, которым пользовались библейские пророки -- посредством откровения.
Отличие поэзии от прочих форм литературы в том, что она пользуется сразу
всеми тремя (тяготея преимущественно ко второму и третьему), ибо все три
даны в языке; и порой с помощью одного слова, одной рифмы пишущему
стихотворение удается оказаться там, где до него никто не бывал, -- и
дальше, может быть, чем он сам бы желал. Пишущий стихотворение пишет его
прежде всего потому, что стихотворение -- колоссальный ускоритель сознания,
мышления, мироощущения. Испытав это ускорение единожды, человек уже не в
состоянии отказаться от повторения этого опыта, он впадает в зависимость от
этого процесса, как впадают в зависимость от наркотиков или алкоголя.
Человек, находящийся в подобной зависимости от языка, я полагаю, и
называется поэтом.

Как мы знаем, Бродский говорил о том, что поэзия в принципе существует в этом мире для очень ограниченного числа людей. Думаю, почти все, кто любит поэзию, сам пробовал когда-то хоть что-то сочинить. Так что вкус почувствовал.

Поэтому, говоря про тех, кто сочиняет стихи, я думаю, Бродский заодно сказал и про тех, кто поэзию потребляет, уж простите мне это слово.

Именно наркотик -- ускорение сознания, мышления, мироощущения. Иногда -- до головокружения.

"Поэта -- далеко заводит речь".

Это не преувеличение у Цветаевой.

[adada]

Поэзия это банджи-джампинг внутрь себя, не требующий выхода наружу.
Эластичность обеспечивается ритмом и рифмой.

+
Для англогугла (с поправкой no1):
Poetry is bungee jumping into oneself.

[mirage]

this - лишнее.

Ср.: Poetry is truth in its Sunday clothes. ― Joseph Roux.

А то получается: а я, такая, ей и говорю.

Ненавижу это "такая" до зубовного скрежета. Но слышу все чаще в общественных местах.

[fililog]

Ученые доказали, что при взгляде на красивые матнматические формулы, человек испытывает положительные эмоции, не меньшие, чем при рассматривании произведений искусства - картин, скульптур. То же и со стихами. Когда читаешь настоящие стихи, ты переполняешься эмоциональным сопереживанием, испытываешь сильные чувства или просто наслаждаешься ритмом и рифмой. Это как определенное воздействие на человеческие чувства. Сочетание слова и определенной мелодии стиха имеют более глубокое воздействие, чем проза.

[Тигра]

Поэзия это банджи-джампинг внутрь себя, не требующий выхода наружу.
Эластичность обеспечивается ритмом и рифмой.

А без рифмы неэластично будет? Рифма — вовсе не обязательная принадлежность поэзии.

[volopo]

испытываешь сильные чувства или просто наслаждаешься ритмом и рифмой. Это как определенное воздействие на человеческие чувства. Сочетание слова и определенной мелодии стиха имеют более глубокое воздействие, чем проза.

А если подпрыгивать во время чтения, ритмично качать головой или туловищем - это ведь тоже будет определенным воздействием на человеческие чувства? Гораздо более глубокое воздействие, чем просто проза.

[adada]

"Напомним, что на ритмическую природу стихотворной строки влияет первичный ритм и горизонтальная метрическая инерция, что ритмическая тождественность или нетождественность клаузул ни в коей мере не является указанием на корреспондированность белых строк."

"На заключаю­щий ударный слог стиха, расположенный в так называемой клаузуле (ряд слогов, начиная от последнего ударного слога строки), падает наиболее сильный во всей строке акцент и небольшое, но своеобразное повышение голосового тона, характерное именно и только для клаузулы (это повышение легко заметить, вслушиваясь в любое исполнение стихов). Поэтому, слушая даже те стихи, в которых нет ни размера, ни рифмы, как в тех же стихах Блока, мы сразу осознаем, что это стихи. В самом деле: почему бы, слушая чтение верлибра, не прийти к выводу, что исполняется обычная проза с присущими ей паузами между речевыми тактами и предложениями? Нет, каждый человек, знающий, что такое стихи, сразу отли­чит их от прозы. Это объясняется именно существованием особых, не свойственных прозе стиховых пауз и интонаций."

[Тигра]

Вот именно.

[fililog]

испытываешь сильные чувства или просто наслаждаешься ритмом и рифмой. Это как определенное воздействие на человеческие чувства. Сочетание слова и определенной мелодии стиха имеют более глубокое воздействие, чем проза.

А если подпрыгивать во время чтения, ритмично качать головой или туловищем - это ведь тоже будет определенным воздействием на человеческие чувства? Гораздо более глубокое воздействие, чем просто проза.

Это уже будет больше похоже на ритуальные танцы вокруг костра. И воздействие, конечно, несравненно глубже. Особенно на тех, кто на заклание предназначен.

[zyablik]

Не помню, кто сказал, что истинных любителей поэзии меньше, чем поэтов.

[adada]

Мне кажется, в слишком расширенном и частящем соединении слова "любить" с внешними объектами есть что-то претенциозное.
К примеру, у меня в доме есть предмет, который я чаще других беру в руки и делаю это с несомненным удовольствием. Нет, это не то, что вы предположили, это моя компьютерная мышка. Могу ли я сказать, что люблю свою мышь? Или -- свой компьютер, свою "Клаву", которые тоже доставляют мне регулярное удовлетворение?

Зачем же мне доводить себя до такого состояния или хотя бы только именовать публично свое состояние удовольствия от поэзии или поэта словом "любовь"?
"Вы любите ли сыр?..." :)

[mirage]

Такое впечатление, adada, что Вы Белинского в школе не изучали:)

Или он Вас выбешивал (все чаще слышу это слово).

[zyablik]

Одно несомненное преимущество украинского языка: люблю-кохаю.

[fililog]

О любви лучше на французском: l'amor toujours bonjour...

[Тигра]

А то получается: а я, такая, ей и говорю.
Ненавижу это "такая" до зубовного скрежета. Но слышу все чаще в общественных местах.

Я слышу обычно другое употребление. Не "А я, такая, ей говорю", а просто "а я такая" — и дальше пересказ речи.

А я такая — пошёл бы ты сам знаешь куда! А он такой — не пойду.

И тут мне хочется ставить именно тире, не двоеточие. И уж точно не брать в запятые. Они и интонационно не поддержаны.

[mirage]

Так тоже слышу. Поубивав бы.

[maggie]

А я такая — пошёл бы ты сам знаешь куда! А он такой — не пойду.

В качестве предположения, не поучения... Это, наверное, калька с немецкого сленгового Und ich so... (и далее, что я сказала), und er so... (и далее, что он сказал).
Фраза очень, очень популярная. Особенно у детей и подростков. Ну, и в просторечье опять же.

[Тигра]

Или английского?

And I'm like "You go there". And she's like "No".

[Тигра]

Эмили Дикинсон о поэзии:
“If I read a book and it makes my whole body so cold no fire can warm me I know that is poetry. If I feel physically as if the top of my head were taken off, I know that is poetry. These are the only way I know it. Is there any other way?”

[mirage]

Тот, кто в РФ так говорит, явно немецким не владеет. Он и русским не владеет. Пользуется тока.

[mirage]

Интересно у Дикинсон, а у меня, по-моему, взгляд стекленеет. Зрачки, наверное, расширяются:)

[maggie]

Может, просто от кого-то слышал, кто владеет англ. или нем.? Ну, и пошло-поехало... Не знаю. Просто Vermutung.

[mirage]

Нет, просто просто просторечие. Как то же "на районе". ( выдох)

[Хелена]

Нет, просто просто просторечие. Как то же "на районе". ( выдох)

Влияние южнорусских говоров.
Как и "я с Москвы звоню" при звонках, предположим, на радиостанцию. :)

[adada]

mirage » 11 ноя 2014, 00:08
Такое впечатление, adada, что Вы Белинского в школе не изучали:)

Имя помню, о любовных проблемах Белинского узнал только-что от Милюкова.
Хотел подкрепить цитатой -- в доме вырубили свет и инет, так что ограничусь пока минисигналом с мобилы. :)

+
Вот она.

„Однажды я остался ночевать у Боткина“,— такъ разсказываетъ объ этомъ Бѣлинскій. Боткинъ завелъ съ гостемъ раз­ говоръ, неожиданно разоблачившій передъ Бѣлинскимъ дѣйствительное положеніе дѣла. „Послушай, Бѣлинскій, давно хотѣлъ я тебѣ сказать: Мишель <Бакунин> мнѣ сказывалъ, что ту любишь его сестру, но что, по не­ счастій), она тебя не любитъ: не это ли причина твоего безсилія перейти въ полную жизнь духа?“ „Я никогда не питалъ увѣрѳдности и въ то же время всегда ожидалъ отрицательной развязки",— увѣряетъ Бѣлинскій; „но, несмотря на то, слова Боткина болѣзненно потрясли меня“.

Оказывается, у Белинского с любовью были весьма высоковольтные напряженные отношения. Предполагаю, для большинства людей нехарактерные и нетипичные.

[mirage]

Да? Интересно.

Потому что "с" вместо "из" говорят многие и давно, тут я согласна про влияние южных говоров, а вот это " я такая" мощно зазвучало только года три как, мне кажется. В основном у людей до 35. Мне так кажется, что это влияние каких-то реалити типа Дома-2 или убогих молодежных сериалов, в них, как я понимаю, очень любят обсуждать "отношения", идет постоянный словесный понос с пересказом кто кому чего сказал. Кто-то этого монстра породил для связки слов, и это мычание прижилось. Оно дает доп. время мозжечку говорящего собрать мысли в кучку.

[Хелена]

Я "я такая" не слышу вообще. Как там... страшно далеки они от народа...

[maggie]

Балтрушайтису

К твоим стихам меня влечет не новость,
Не яркий блеск огней:
В них чудится унылая суровость
Нахмуренных бровей.
В них чудится седое безразличье,
Стальная дрема вод,
Сырой земли угрюмое величье
И горько сжатый рот.

Волошин

[fililog]

Стихи о стихах

Слова соединить в минуту озаренья,
Но услыхать, едва
Погаснет свет зари:
-Давай, не станем жить!
Порвём стихотворенье,
Рассыплемся в слова,
Вернёмся в словари!
* * *
Ах, какой сочинился стишок!
Наслаждение, просто игрушка!
Для души - нетяжёлый грешок,
И для отдыха духа подушка!

(Лев Бондаревский)

[fililog]

Марк Богославский
СТИХИ О СТИХАХ

Стихи – занятье бесполезное?
Удел взлохмаченных безумцев?
Но мне и вам нужна поэзия,
Как воздух, как вода и солнце!

Она исхлёстана цензурой...
Живёт в альбомах для девиц,
В ночных лесах, горах, озёрах
И в озорстве поющих птиц.

Тревожа ноздри и глаза,
Стихи, как на кошачьих лапах,
Ползут на каждый блеск и запах
И голосуют «за!за!за!»

За боль и перебои сердца
И за ночную тишину,
За то, чтоб не кончалось детство
И птицы славили весну.

Не криком рвёт она нам душу.
Зачем? Предпочитая вкрадчивость,
Она нас понукает слушать
То, что иные подло прячут.

Нащупав главный нерв поэзии, -
Её божественную женственность,
Бестрашно мы идём по лезвию
Любви и баснословной нежности.

Поэзия! Да ты ж циркачка,
Наездница, акробатесса,
Жонглёрша, рыжая чудачка,
Сказать точнее, клоунесса.

Ты вся азарт! И смех сквозь слёзы:
В обнимку с тиграми лежишь?..
Какая, оцените, поза
Для фотографий и афиш!

... Пока поэзия дурачится,
Наука думает всерьёз?
И о трагедии кулачества,
О тайном ужасе палачества
И о целебной силе слёз.

Науку все мы уважаем –
За мысли истинно великие.
... Особенно, когда ужалены
Врачующей пчелой религии.

Христос, поцеловав Иуду,
Не согрешил: обрёл бессмертие!
Вы в это таинство, как в чудо
Необъяснимое, поверьте!

Всё с ног на голову поставлено?
Стихачество вас изумило
Не хрупкостью своей хрустальной –
Стальной несокрушимой силой.

Всего лишь цепкие созвучия,
Заумные ассоциации,
Таинственные и певучие,
Как глас инопланетной рации.

Сие не старческий маразм,
А нечто, что превыше логики,
Что не приемлет трезвый разум,
Всегда по-нищенски убогий.

Взрывоопасный дар поэта,
Как воровское ремесло,
Когда-то гордо был воспетым,
А нынче проклят, яко зло.

Кровавым обливаясь потом,
Поэзия, ты вновь неистовствуя,
Ведёшь опасную охоту
На вечные, как небо, истины?

Извечное! Ты злободневно.
Ты проклинаешь и зовёшь,
Дрожа от ужаса и гнева,
И правдой именуешь ложь.

Поэты! Радуясь, греша,
Не веруя и веря снова,
Ищите, где жива душа
Душеспасительного слова!

Топча лирические штампы,
Вы злобу дня воруйте ловко
У Пастернака, Мандельштама,
У Маяковского и Блока.

[fililog]

Зиновий Гердт сказал (взято и Инета), что стихи - это штука, не предназначенная для чтения вслух. Это дело поэта и его читателя.

[Vera Andreeva]

А вот и Акунин высказался на ту статью Гандлевского, что послужила поводом для открытия этой ветки:

Борис Акунин о поэзии

О практической пользе непрактического

Вот, к примеру, поэзия. Казалось бы, совершенно бесполезная для серьезного человека вещь – если, конечно, не использовать ее в качестве рифмованной политпропаганды («Кто там шагает правой? Левой, левой!») или приглашения к спариванию («И прелести твоей секрет разгадке жизни равносилен»).

Ан нет. Я тут прочитал замечательно профессиональное разъяснение замечательного поэта Сергея Гандлевского (https://vk.com/wall-2048479_10123) на тему «зачем нужны стихи» и подумал, что для меня все намного проще и утилитарней, чем для автора. Никакой головоломки.
Признаюсь вам, что отношусь к поэзии сугубо потребительски. В обычное время и в мирнодушевном состоянии она мне в общем-то не нужна, я натура непоэтическая, я «про заек». Но бывают минуты, когда поэзия становится мне остро необходима – как бывает необходимо болеутоляющее.
Думаю, с вами тоже случается, что жизнь вдруг начинает казаться унылой бессмыслицей, все ее краски серы, и становится непонятно, зачем оно всё, и стоит ли оно того – да и сам этот вопрос кажется риторическим: нет, не стоит.
Вот тут-то я и лезу в аптечку за срочной дозой лекарства. Не было случая, чтобы оно не помогло.
Во всякий период жизни было некоторое – необходимое, но достаточное - количество стихотворений, звучание которых действовало на меня волшебным образом. Если я начинал бормотать (важно, чтобы вслух) эти строчки, через некоторое время - очень быстро - всё в мире вставало на свои места. Ноги - внизу, голова – наверху; важное – важно, неважное – неважно; белое – бело, черное – черно, серое же вообще не заслуживает внимания.
Эмипирически я установил, что во всякий момент жизни таких реанимирующих стихотворений у меня должно быть три. Не знаю, почему. Возможно, потому что мир трехмерен.
Предполагаю, что на людей религиозных подобное психотерапевтическое воздействие оказывает молитва. А меня выручают стихи, мантра для неверующих и агностиков.
Если у вас нет такой эмоциональной подстраховки, заведите. Очень советую.
С моим нынешним (собственно, уже довольно давно не сменявшимся) НЗ я вас сейчас познакомлю. Не факт, что на вас он подействует так же безотказно – здесь имеют значение возраст, пол, склад личности, биографические обстоятельства, реакция на определенные слова-коды.
Объяснять, почему именно эти стихи (все они хорошо известны, современная классика) так для меня полезны в практическом смысле, не буду. По-моему, и так ясно.

Стихотворение того же Сергея Гандлевского:

Когда я жил на этом свете
И этим воздухом дышал,
И совершал поступки эти,
Другие, нет, не совершал;
Когда помалкивал и вякал,
Мотал и запасался впрок,
Храбрился, зубоскалил, плакал -
И ничего не уберег;
И вот теперь, когда я умер
И превратился в вещество,
Никто - ни Кьеркегор, ни Бубер -
Не объяснит мне, для чего,
С какой - не растолкуют - стати,
И то сказать, с какой-такой
Я жил и в собственной кровати
Садился вдруг во тьме ночной...

Стихотворение Дмитрия Быкова:

Если бы кто-то меня спросил,
Как я чую присутствие высших сил —
Дрожь в хребте, мурашки по шее,
Слабость рук, подгибанье ног, —
Я бы ответил: если страшнее,
Чем можно придумать, то это Бог.

Сюжетом не предусмотренный поворот,
Небесный тунгусский камень в твой огород,
Лед и пламень, война и смута,
Тамерлан и Наполеон,
Приказ немедленно прыгать без парашюта
С горящего самолета, — все это он.

А если среди зимы запахло весной,
Если есть парашют, а к нему еще запасной,
В огне просматривается дорога,
Во тьме прорезывается просвет, —
Это почерк дьявола, а не Бога,
Это дьявол под маской Бога
Внушает надежду там, где надежды нет.

Но если ты входишь во тьму, а она бела,
Прыгнул, а у тебя отросли крыла, —
То это Бог, или ангел, его посредник,
С хурмой «Тамерлан» и тортом «Наполеон»:
Последний шанс последнего из последних,
Поскольку после последнего — сразу он.

Это то, чего не учел Иуда.
Это то, чему не учил Дада.
Чудо вступает там, где помимо чуда
Не спасет никто, ничто, никогда.

А если ты в бездну шагнул и не воспарил,
Вошел в огонь, и огонь тебя опалил,
Ринулся в чащу, а там берлога,
Шел на медведя, а их там шесть, —
Это почерк дьявола, а не Бога,
Это дьявол под маской Бога
Отнимает надежду там, где надежда есть.

И стихотворение Владимира Гандельсмана «Воскрешение матери»:

Надень пальто. Надень шарф.
Тебя продует. Закрой шкаф.
Когда придёшь. Когда придёшь.
Обещали дождь. Дождь.

Купи на обратном пути
хлеб. Хлеб. Вставай, уже без пяти.
Я что-то вкусненькое принесла.
Дотянем до второго числа.

Это на праздник. Зачем открыл.
Господи, что опять натворил.
Пошёл прочь. Пошёл прочь.
Мы с папочкой не спали всю ночь.

Как бегут дни. Дни. Застегни
верхнюю пуговицу. Они
толкают тебя на неверный путь.
Надо постричься. Грудь

вся нараспашку. Можно сойти с ума.
Что у нас – закрома?
Будь человеком. НЗ. БУ.
Не горбись. ЧП. ЦУ.

Надо в одно местечко.
Повесь на плечики.
Мне не нравится, как
ты кашляешь. Ляг. Ляг. Ляг.

Не говори при нём.
Уже без пяти. Подъём. Подъём.
Стоило покупать рояль. Рояль.
Закаляйся, как сталь.

Он меня вгонит в гроб. Гроб.
Дай-ка потрогать лоб. Лоб.
Не кури. Не губи
лёгкие. Не груби.

Не простудись. Ночью выпал
снег. Я же вижу – ты выпил.
Я же вижу – ты выпил. Сознайся. Ты
остаёшься один. Поливай цветы.

Ну вот, перечитал вслух, и всё встало на свои места.
Кому пригодятся - пользуйтесь на здоровье.

[adada]

О практической пользе непрактического
borisakunin
11 октября, 13:01

Вот, к примеру, поэзия. Казалось бы, совершенно бесполезная для серьезного человека вещь – если, конечно, не использовать ее в качестве рифмованной политпропаганды («Кто там шагает правой? Левой, левой!») или приглашения к спариванию («И прелести твоей секрет разгадке жизни равносилен»).

Ай да Акунин, ай да Чхартишвили/Бразинской сын!
В качестве образца рифмованной политпропаганды сознательно, видать, выбрал не Дмитрия Быкова, а Владимира Маяковского. А приглашение к продолжению жизни по Пастернаку перекомпостировал на приглашение к спариванию. Прикалывается, что ли?!

Что ж, если он так, то и мы скоренько обретем право на самоопределение и прикалывание и, не сходя с места, предложим нью-определение: "Поэзия есть приглашение к впариванию!"

[ne znatok]

Прикалывается, что ли?!

Ага, смайл не поставил. Прям как Тигра. : )

[mirage]

Ох, какое стихотворение Гандельсмана...
Горло перехватило.

[ne znatok]

Ну вот, перечитал вслух, и всё встало на свои места.
Кому пригодятся - пользуйтесь на здоровье.

Как же люди по-разному понимают искусство и как по-разному оно нас утешает. Мне вот от последнего стихотворения хочется удавиться, вот прямо сейчас, на месте. Ничего себе утешение, жалею, что вообще прочла.
Ни катарсиса, ни утешения, только ужас. Которого и так кругом хватает кругом.

Если у меня где-то есть хоть один Акунин, пойду выброшу.

[ne znatok]

Просто чтоб прийти в себя после этого ужаса, который зовется Гандельсманом.

..и дверь впотьмах привычную толкнул,
а там и свет чужой, и странный гул -
куда я? где? - и с дикою догадкой
застолье оглядел невдалеке,
попятился - и щелкнуло в замке.
И вот стою. И ручка под лопаткой.

А рядом шум, и гости за столом.
И подошел отец, сказал: - Пойдем.
Сюда, куда пришел, не опоздаешь.
Здесь все свои.- И место указал.
- Но ты же умер! - я ему сказал.
А он: - Не говори, чего не знаешь.

Он сел, и я окинул стол с вином,
где круглый лук сочился в заливном
и маслянился мозговой горошек,
и мысль пронзила: это скорбный сход,
когда я увидал блины и мед
и холодец из поросячьих ножек.

Они сидели как одна семья,
в одних летах отцы и сыновья,
и я узнал их, внове узнавая,
и вздрогнул, и стакан застыл в руке:
я мать свою увидел в уголке,
она мне улыбнулась как живая.

В углу, с железной миской, как всегда,
она сидела, странно молода,
и улыбалась про себя, но пятна
в подглазьях проступали все ясней,
как будто жить грозило ей - а ей
так не хотелось уходить обратно.

И я сказал: - Не ты со мной сейчас,
не вы со мной, но помысел о вас.
Но я приду - и ты, отец, вернешься
под этот свет, и ты вернешься, мать!
- Не говори, чего не можешь знать,-
услышал я,- узнаешь - содрогнешься.

И встали все, подняв на посошок.
И я хотел подняться, но не мог.
Хотел, хотел - но двери распахнулись,
как в лифте, распахнулись и сошлись,
и то ли вниз куда-то, то ли ввысь,
быстрей, быстрей - и слезы навернулись.

И всех как смыло. Всех до одного.
Глаза поднял - а рядом никого,
ни матери с отцом, ни поминанья,
лишь я один, да жизнь моя при мне,
да острый холодок на самом дне -
сознанье смерти или смерть сознанья.

И прожитому я подвел черту,
жизнь разделив на эту и на ту,
и полужизни опыт подытожил:
та жизнь была беспечна и легка,
легка, беспечна, молода, горька,
а этой жизни я еще не прожил.

Олег Чухонцев

[Тигра]

Моё любимое.
Некоторые строки оттуда постоянно повторяю себе.

[Vera Andreeva]

На ту же тему:

Мне снился сон. И в этом трудном сне
Отец, босой, стоял передо мною.
И плакал он. И говорил ко мне:
- Мой милый сын! Что сделалось с тобою!

Он проклинал наш век, войну, судьбу.
И за меня он требовал расплаты.
А я смиренно говорил ему:
- Отец, они ни в чем не виноваты.

И видел я. И понимал вдвойне,
Как буду я стоять перед тобою
С таким же гневом и с такой же болью...
Мой милый сын! Увидь меня во сне!..

Д. Самойлов